Название: Напросился-3, или "Последнее "прости"
Пейринг, персонажи: Пруссия, Россия, Беларусь, Украина, Литва, Латвия, Эстония.
Автор: Бикочу
Бета: нет
Рейтинг: PG
Жанр: яойный юмор
Размер: мини
Саммари: последняя часть истории про Гилберта-натурала
Дисклеймер: не мое.
От автора: это чистой воды извращенный стеб,не воспринимать всерьез!))
Предупреждение: Вы не поверите, но Гилберт все еще натурал. Почти...
Часть 1Часть 2читать дальшеОбстановка в доме Брагинского напоминала похоронную. В углу рыдала Наталья Орловская, иногда тихо всхлипывая и начиная что-то неразборчиво, но очень злобно шептать, Латвия, удобно устроившись между грудей Украины, грустно вздыхал, а сама Ольга вытирала глаза платочком и шмыгала носом, что грозило в скором времени перерасти в потоп не хуже беларусского. Эстония был хмур, сосредоточен и одет во все черное, нервно покусывал губы и постукивал пальцами по красивому резному комоду восемнадцатого века – почти единственной антикварной вещи, которую удалось сохранить. Все зеркала по приказу хозяина дома были завешены, а сам Россия в соседней комнате чем-то печально шуршал и периодически горестно вздыхал. От этих вздохов рыдания Беларуси становились еще надрывнее, стук пальцев еще громче, а атмосфера еще напряженнее.
А Гилберт Байльшмидт пытался попасть в петлю. Что значит – зачем? Ну, Англия же успокаивает нервы вышивкой, а он чем хуже? Правда, у неусидчивого немца это выходило из рук вон плохо: вместо намеченного изначально рисунка – красноглазого кролика, греющегося на солнце, выходил окровавленный труп этого самого кролика, под подозрительно ласково улыбающимся подсолнуховым светилом. Гилберт исколол себе уже все пальцы – обстановка давила. И все бы ничего, да только вот причиной всеобщего траура и вообще корнем вселенского зла в данной ситуации считали именно его.
В комнату, сгорбившись, вошел Иван. Все тут же притихли, даже Наталья перестала лить слезы и только смотрела на любимого братика огромными заплаканными глазами, выражающими всю боль и скорбь беларусского народа. Россия окинул собравшихся совершенно несчастным взглядом, горько вздохнул, прошел к подоконнику, вытащил из вазы еще не успевший завянуть букет алых роз и бросил их в мусорную корзину под столом.
- Все равно они никому не нужны…
Беларусь разразилась новым сильнейшим потоком слез, вошедший Литва взял за локоть Брагинского и повел из комнаты, метая глазами молнии, а Гилберт в очередной раз укололся иголкой и, найдя свое занятие в данной ситуации абсолютно бесперспективным, раздраженно отшвырнул пяльца куда-то в угол, чем обратил на себя внимание всех собравшихся. Стараясь не сосредотачиваться на ненавидящих взглядах, он встал и подошел к окну, наблюдая за резвящимися на дереве сороками.
Снова вошел Россия, прошелся по комнате, взял с дивана забытый там свой черный пиджак, повесил на руку и, не говоря ни слова, покинул комнату.
Наталья уже не рыдала и даже не всхлипывала – любимым ножом она вырезала на столе «Иван» и обводила сердечком.
Гилберт кипел. Что за цирк вообще?! Проблемы с головой у Брагинского должны были оставаться только его проблемами, при чем тут он, Великий?! Почему он вообще должен подчиняться каким-то минутным желаниям этого психа-переростка, у которого детство еще ни в одном месте не отыграло?! Мерзкий внутренний голос тут же подсказал, что «минутное» желание, растянувшееся на несколько столетий – все-таки чуточку слишком даже для Брагинского, но вступать в такой ситуации в конфликт с самим собой Гилберт посчитал просто абсурдным. Нет, и все тут.
- Ну… Я пошел. Не поминайте лихом, знайте, что Россия любит вас… - раздался голос от двери и Байльшмидта как током ударило. Он обернулся. У выхода с небольшой сумкой у ног стоял явно пытающийся улыбнуться, но при этом подозрительно быстро-быстро моргающий Брагинский, неловко переминающийся с ноги на ногу и старающийся не смотреть никому из собравшихся в глаза.
- Не пущу!!! – кинулась ему в ноги Наталья. – Не уходи, Ванечка, любимый, на кого же ты нас оставишь, а что потом будет? – причитала Беларусь, обнимая колени Брагинского.
Но Россия молчал и ничего не говорил, только грустно улыбался, что окончательно убеждало всех в тщетности ее попыток. Орловская вскочила, подбежала к ближайшему трюмо и сорвала с него покрывало.
- Посмотри на себя, братик! Ты такой красивый, как мы без тебя будем? Не уходи, прошу тебя, давай поженимся, заведем ребятишек…
От зеркала Россия отвернулся, закрывая лицо шарфом.
- Прости, Наташа. Но видеть себя я больше не могу. Что бы я ни делал – все не так, что бы ни сказал – все не то… - на лице Гилберта играли желваки. - …Поэтому не надо меня останавливать, родная. Все будет хорошо, вы с этим справитесь. А я… - фиолетовые очи наполнились слезами. – Ну а что я? Я все равно не то, что нужно…
Последний всхлип Натальи, в последний раз сжатый кулак Литвы, последняя прощальная улыбка и последнее «прости» Прусской гордости.
- Да черт с тобой, выйду я за тебя замуж, только, пожалуйста, не надо менять пол!!!
@темы:
Россия/Пруссия,
с участием иных персонажей,
PG-13,
fanfiction